Почему люди на старых фотографиях никогда не улыбаются

Журнал The Atlantic написал о том, почему люди на старых фотографиях и картинах почти никогда не улыбаются — для этого существуют социальные и идеологические причины.

Если посмотреть на снимки пионера фотографии Мэтью Бреди, мы узнаем, что на заре становления фотоискусства улыбаться в камеру казалось дурным тоном. Вот фотография генерал-майора, офицера федеральной армии, Сэмюэля Хайнцельмана (фото 1), сделанная во время войны, — он с отсутствующим лицом смотрит мимо камеры. Другой генерал-майор Гордон Гранер (фото 2) тоже остается беспристрастен перед объективом. Тенденция распространяется и на гражданских — один из самых остроумных писателей Америки Марк Твен на снимках Бреди не выражает никаких эмоций. 

Наиболее очевидная причина этого явления заключается в том, что долгое время держать улыбку совсем не просто. В условиях, когда фотоаппарату требовалось некоторое время на захват картинки, неудачная ухмылка могла обернуться гримасой или некрасивым размытием. Но помимо технических причин существовали и другие — экономические, социальные и исторические. Так Марк Твен писал в одном из своих писем: «Фотография — в первую очередь, важный документ, и нет более унизительного наследства потомкам, чем жалкая, глупая улыбка, запечатленная навечно». 

Твен не был единственным, кто не терпел улыбчивых изображений. Если обратиться к портретной традиции, которая легла в основу фотографии, то там мы нечасто встретим ухмыляющегося персонажа. В семнадцатом веке единственными людьми, которые позволяли себе широко улыбаться в искусстве или в жизни, были бедняки, развратники разных сортов, пьяницы, дети или шуты. 

Приличия нарушали не только пошлые и вызывающие — почти все улыбки. В 1703 году один французский писатель сокрушался над «людьми, которые так высоко поднимали свою верхнюю губу, что их зубы почти становились видимыми». Мало того что это невежливо, зачем вообще поступать таким образом? Ведь «природа дала нам губы, чтобы скрыть их». 

Чаще всего улыбки на портретах обозначают конфликт, какое-то нарушение. Когда Караваджо рисовал Эроса как улыбающегося юношу, он изобразил идеал как разрушительную, нестабильную и воодушевляющую силу. 

В XIX веке Чарльз Диккенс характеризовал проблему словами художника в своем романе «Жизнь и приключения Николаса Никлби»: «Существует два вида портрета — серьезный и с ухмылкой. Первый используется для всех состоятельных людей — кроме, может быть, актеров. Второй иногда применяется только для личных женских портретов и для тех людей, которые не очень-то заботятся о том, чтобы показаться умными». Сейчас же наступившая эпоха моментальных фотографий навсегда изменила наше отношение к собственным изображениям.